Пушкин + бокс = дебоши в трактирах, кутежи с гусарами и драки с немцами. Мы узнали, где поэт научился правильным ударам — pittopit.ru

Бокс/MMA/UFC

Новый вид спорта привезли из Англии после победы над Наполеоном.


Говорят, Александр Сергеевич Пушкин не просто неплохо дрался, но и изучал английский бокс – вид спорта, которого тогда в Российской империи еще не было.

Существовало понятие кулачных боев, а с техникой бокса никто особо не был знаком. Тем не менее, князь Павел Вяземский писал:

«В 1827 году Пушкин учил меня боксировать по-английски, и я так пристрастился к этому упражнению, что на детских балах вызывал желающих и нежелающих боксировать, последних вызывал даже действием во время самих танцев. Всеобщее негодование не могло поколебать во мне сознания поэтического геройства, из рук в руки переданного мне Пушкиным».

В 1827-м Вяземскому было 7 лет, а Пушкин близко дружил с его отцом – князем Петром Андреевичем. Александр Сергеевич часто был в доме Вяземских, где, очевидно, и учил юного Павла.

Но главный вопрос совсем не в том, как боксировать научился Вяземский. А как это искусство дошло до Пушкина?

По одной из версий, поэт читал каноничный сборник «Боксиана; или очерки о древнем и современном боксе», который Пирс Иган издавал в пяти томах с 1813-го по 1828-й.

Но, кажется, все не так поэтично. Скорее всего, Пушкин познакомился с боксом благодаря военному Михаилу Щербинину, который вместе с императором Александром I был в Англии после победы над Наполеоном и взял там несколько уроков. А уже потом Пушкин вписывался в офицерские дебоши, когда гусары кутили в питерском трактире «Красный кабачок».

И именно Александр Сергеевич впервые попробовал адаптировать глагол to box на русский язык.

Что за книга, которую якобы выписывал Пушкин, можно ли по ней научиться боксировать и при чем тут вообще Байрон?

Первую попытку исследовать связь Александра Сергеевича и бокса предпринял польский писатель Лукаш Едлевский. Он написал статью «Пушкин в боксерских перчатках» в 1960-м, называя главным источником знаний поэта легендарную книгу Пирса Игана «Боксиану».

Иган – английский писатель и журналист, получивший известность благодаря очеркам о жизни спортсменов в Лондоне и репортажам. Особенно Пирсу удавались тексты о боксерах и местных турнирах. Поэтому в 1813-м он выпустил первый том «Боксианы» – об истории бойцов. Иллюстрировал его Джордж Крукшенк, и именно в этой книге Иган назвал бокс «сладкой наукой» – определением, которое очень прочно привязалось к этому виду спорта.

«Боксиана; или очерки о древнем и современном боксе» в итоге вышла в пяти томах: еще по книге в 1818-м, 1821-м, 1824-м и 1828-м.
По мнению Едлевского, собрание очерков Игана было переведено с английского на французский: в этом виде оно дошло до Пушкина, который в совершенстве знал язык. Теория хорошая, но с изъяном.

«Боксиана» – это не сборник правил и не учебник по технике. Это собрание рассказов об английских спортсменах: там есть про их жизнь, там есть про их выступления, там даже есть советы о режиме, питании и некоторых методах тренировок, но для профессионалов. Научиться азам по этой книге невозможно – даже если разглядывать все рисунки Крукшенка.

Можно представить, что Пушкин к моменту выхода книги уже интересовался боксом: потому что всю жизнь восхищался Джорджем Байроном. А тот еще до Кембриджа боксировал с частным учителем, даже несмотря на не самую крепкую физическую форму. Кстати, этим Александр Сергеевич тоже был похож на кумира.

Но даже если после увлечения жизнью Байрона Пушкин и загорелся боксом, а до его рук дошла «Боксиана», он не смог бы по ней выучиться.

Пушкин дебоширил в трактирах вместе с гусарами. Там они били немцев, а поэт писал об этом

В 1836 году Пушкин сделал, пожалуй, главную отсылку к своему боксерскому мастерству, из-за чего это увлечение можно отследить. Тогда он написал жене Наталье Гончаровой:

«У нас в Москве, все слава богу смирно: бой Киреева с Яром произвел великое негодование в чопорной здешней публике. Нащокин заступается за Киреева очень просто и очень умно: что за беда, что гусарский поручик напился пьян и побил трактирщика, который стал обороняться? Разве в наше время, когда мы били немцев в «Красном кабачке», и нам не доставалось, и немцы получали тычки сложа руки?».

В этом уравнении дано:

• Компания – гусары;

• Локация – «Красный кабачок»;

• Определение – тычки.

Задачу лучше всех решил Михаил Николаевич Лукашев – советский журналист и мэтр боевых искусств. Вряд ли в СССР был человек, который лучше бы знал историю сладкой науки и других единоборств. Он исследовал Шаолинь, написал историю самбо, а общий тираж его книг – более 400 тысяч.

В последние годы учебы в Императорском царскосельском лицее Пушкин особо сдружился с офицерами лейб-гвардии (привилегированной части императорской армии) Гусарского полка. Александр Сергеевич очень хотел быть в кавалерии, но его отец – Сергей Львович – считал, что у семьи не хватит денег. Поэт не стал военным, но образу жизни как у элитных офицеров это не помешало.

«Я сам в себе уверен,

Я умник из глупцов,

Я маленький Каверин,

Лицейский молоствов», – писал Пушкин.

Петр Павлович Каверин – будущий полковник, с которым дружил Александр Сергеевич с 1816-го. Слава Каверина была не только в его военной деятельности, но и в любви к кутежу и дуэлям.

В книге Лазаря Черейского «Пушкин и его окружение» написано: «Молодой Пушкин несомненно принимал участие в кутежах и проделках Каверина, но, с другой стороны, их связывали общие литературные интересы».

Теперь становится понятно, как Александр Сергеевич оказывался в «Красном кабачке». Это место было обителью развлечений для офицеров. Происходящее идеально описал Фаддей Булгарин:

«Жаль мне, когда подумаю, как доставалось от наших молодых повес бедным немецким бюргерам и ремесленникам, которые тогда любили веселиться с семействами в трактирах на Крестовском острове, в Екатерингофе и в «Красном кабачке». Молодые офицеры ездили туда, как на охоту. Начиналось тем, что заставляли дюжих маминек и тетушек вальсировать до упаду, потом спаивали муженьков, наконец затягивали хором известную немецкую песню и наступало волокитство, оканчивавшееся обыкновенно баталией. Кутили всю ночь».

Тычок – слово, которое употребил Пушкин, рассказывая о приключениях в трактире. Зная, с какой точностью поэт подбирает выражения, писатель Лукашев посоветовал обратиться к истории.

Основа всего бокса, особенно в начале формирования в Англии – прямой удар, то, что сейчас мы называем джебом. Это несильный, но постоянно напрягающий соперника удар, который позволяет и держать на дистанции, и контратаковать на встречу, и вообще диктовать темп боя.

Так как в Российской империи на тот момент были развиты кулачные бои, то использовалось понятие именно удара – когда мощно и с размахом. А в технике бокса уже появились джебы, на которые уходило меньше времени. Поэтому иностранцы, чтобы не путать значения, использовали два слова – удар и тычок.

Тогда в немецком появились Schlag (удар) и Stoss (толчок, тычок). Первый русский спортивный журнал «Охотник», переводя технику бокса с немецкого, писал: «Бокс состоит соответственно не в ударах, а только в толчках». В 1894-м российский барон Михаил Кистер написал книгу «Английский бокс. Boxing. Руководство с рисунками», где было следующее:

«Правильный удар – горизонтальный (в русском кулачном бою – тычок), причем рука вытягивается во всю длину».

Так становится понятно, что Пушкин действительно знал технику английского бокса. Остался последний вопрос – откуда?
Видимо, Александр Сергеевич перенимал опыт у тех, кто лично побывал в Англии и познакомился с боксом. Такой человек в окружении Пушкина был – Михаил Андреевич Щербинин.

Пушкина учил боксу (пусть и через третьи руки) легендарный боксер Джексон. Тот самый, который преподавал Байрону

На самом деле, вариантов личных тренировок для Пушкина – два.

Первый – поручик Преображенского полка граф Федор Ростопчин. В 1812-м он был военным губернатором Москвы, а до этого дружил с отцом Каверина – Павлом Никитичем. В конце XVIII века Ростопчин был в Англии, где оказался на поединке боксеров Джона Джексона и Рейна. Согласно истории, этот бой состоялся в 1787 году, а граф Комаровский описал то противостояние так: «Зверское зрелище. Удивительно, как просвещенные люди могут находить в этом удовольствие».

Тем не менее, Ростопчину это очень понравилось. Он сравнил битку на кулаках с наукой – как и бой на рапирах. Лукашев писал, что после того боя поручик решил взять несколько личных уроков у Рейна.

Второй вариант – Михаил Щербинин. В компании Щербинина Пушкин как раз и появлялся на тусовках Каверина.

Михаил был военным чиновником. После войны с Наполеоном он в составе отряда Александра I прибыл в Англию в 1814 году. Британский историк Генри Даунс Майлс писал, что в честь прибытия иностранных гостей в Лондон англичане устроили боксерский перфоманс – несколько показательных поединков. Особенно ярко себя показывал тот самый Джон Джексон. И, кстати, Байрон рассказывал, что именно Джексон неоднократно давал ему советы. Сам Джон – чемпион Англии и основатель местной академии бокса.

По мнению Лукашева, Щербинин – главный кандидат на то, чтобы вывезти бокс из Англии в Российскую империю для Пушкина. Либо переняв опыт у спортсменов, либо привезя книгу, по которой, в отличие от «Боксианы», как раз можно было научиться: «Искусство защиты с помощью рук, или система бокса, понятно объясненная в серии уроков».

Бонус от Пушкина: первая в России адаптация английского глагола to box

И, наконец, последний факт, подтверждающий и понимание бокса, и понимание слов у Александра Сергеевича. В то время в английском языке уже были слова box и to box. В статье «Разговор о критике» Пушкин написал:

«Посмотрите на английского лорда. Он готов отвечать на учтивый вызов джентльменов и стреляться на кухенрейтерских пистолетах или снять с себя фрак и боксовать на перекрестке с извозчиком. Это настоящая храбрость».

Пушкин вполне мог стать человеком, который адаптировал произношение этого вида спорта для русского языка, но тогда это, увы, не заметили.

Теперь у нас есть слово «боксировать».

И Александр Сергеевич Пушкин, очевидно, боксировать умел.

Марлону Брандо сломали нос во время спектакля на Бродвее. Актер за кулисами спарринговал с пожарным, который оказался боксером
Чарли Чаплин подрабатывал спарринг-партнером в залах, а в его лучшем фильме одна из главных сцен – про бокс

Фото: prints.bl.uk; doyle.com; http://magicpedia.ru/; Александр Дудин. Гусары. Иллюстрация к произведению ; en.wikipedia.org

Источник: sports.ru/