Олег Тиньков
Вчера на Первом канале в рамках программы «Док-ток» состоялась премьера документального фильма Валерия Панюшкина «Олег Тиньков — новая кровь», главным героем которого стал известный российский бизнесмен. В нем 53-летний Тиньков, чье состояние оценивается в 1,6 миллиарда долларов, рассказал о своей борьбе с лейкемией, которую у него диагностировали год назад, и о том, как заболевание изменило его жизнь. Приводим самые интересные моменты из фильма.
О болезни и лечении
Я никогда не думал, что можно год лечиться. А выяснилось, что люди и три года лечатся, и четыре. Для меня это открытие в 51 год, что можно лечиться несколько лет. Это тяжело. Я из этих 12 месяцев четыре провел в клинике, и то, чего я там насмотрелся, — это, конечно, ужас просто. Это боль, это страх, это смерть, это слезы.
Я и в армии отслужил два года, и велоспортом занимался на профессиональном уровне, то есть я претерпел много физических страданий. Но это, конечно, ни в какое сравнение не идет с этим годом. Я плакал в 10 раз больше, чем за всю свою жизнь. Я первые два месяца вообще только плакал. Я бесился. Ко мне психологи приходили, успокаивали.
Я всегда был сильный, позитивный, я был мачо, еще какой мачо, но вот мачизм как-то поубавился, пришлось поплакать.
О поддержке семьи
(Олег Тиньков вместе с женой Риной Восман воспитывает троих детей: дочь Дарью и сыновей Павла и Романа. — Прим. ред.)
Когда все случилось, они прилетели ко мне в Берлин, сидели со мной еще две недели, побросали школы. Младший сын Рома (он, кстати, медициной интересуется, химией) даже заволонтерил. Он две недели работал в гематологическом онкологическом центре на нашем этаже в клинике Helios, где меня спасали. Работал, чтобы меня видеть чаще, чтобы быть поближе к папе и смотреть на все это. Он тоже видел умирающих людей, и для него, я думаю, все это тоже было очень важно. Он получил важный опыт. Средний сын в Гонконге учился, тоже прилетел, сидел у меня по очереди с Дашей. Естественно, Рина, жена моя. Я знал, что она ангел и очень хорошая девушка, жена, мама, но она себя проявила очень четко.
Дети Олега Тинькова и Рины Восман
О желании отказаться от лечения
Профессор Гласс в клинике Helios сказал: «Тебе нужно начинать химию сейчас, завтра». Я говорю: «Нет, я не хочу делать химию, потому что это бред. Может, я как-то по-другому излечусь?». Он сказал: «Ну, тогда через две недели ты умрешь». Здесь уже была моя жена, дочка прилетела. У них тут нет темы «поговорить в коридоре», у них есть тема «правду в глаза сказать». Я тогда сказал: «Ну, тогда я и лечиться не буду, на хер мне надо, я такую жизнь прожил, денег я столько заработал, дай бог каждому, покорил все бизнес-вершины, три разных бизнеса, во всех я преуспел; дети, прекрасная семья, весь мир посмотрел». Но тут жена сделала свою работу. Она сказала так: «Быстро лечиться, все будет окей, ты еще не видел внуков, ты еще не поженил своих детей, ты еще пока не умираешь, ты будешь лечиться».
Олег Тиньков с женой Риной Восман
О стоимости лечения
На самом деле берлинский счет у меня был 120 000 евро. Я бы не сказал, что это дорого. Это три месяца в госпитале с тремя курсами химиотерапии, со всеми побочками. У меня было два страшных сепсиса, меня вытаскивали. Как они профессионально сработали, когда у меня был сепсис и температура 40,1! Я снимаю шляпу перед всеми нянечками — это очень круто.
В Лондоне пересадка стоит около 100 000 фунтов, здесь все в два раза дороже, чем в Берлине. В Германии это бесплатно для ее жителей.
О доноре костного мозга
Я с утра до вечера молюсь этой немке, которая мне спасла жизнь. Она просто взяла, пошла и четыре часа сдавала клетки, чтобы какой-то парень из Сибири их получил и выжил. Это, конечно, меняет сознание. Если бы она это не сделала, я бы умер.
Источник:
